***

            Только сейчас Никита понял, что именно тогда Ольга все решила за него.

Он смотрел, как не выключенная левая мигалка через равные промежутки времени освещала заснеженную дорогу, и эти равномерные вспышки света действовали успокаивающе. Никите хотелось закурить, но на правой руке лежала Ольгина рука. Он ощущал тепло ее ладони. Ольгины пальцы нежно гладили его руку.

            - Это было в прошлый раз... Когда я лежала и чувствовала, как все спокойней и спокойней билось твое сердце. Я молилась, да, я молилась, чтобы бог услышал мою просьбу, и вдруг поняла, что все будет так, как я хочу. Был момент, когда я была готова поверить  в бога, такую уверенность почувствовала. Через три недели, ты помнишь, когда мы встретились, я плакала. Ты все вызнавал у меня, что случилось и не можешь ли ты мне чем-нибудь помочь. Дурачок ты мой милый, я плакала от счастья, что ты со мной и во мне - тогда я была уже убеждена. Сейчас нас трое. Только теперь я поняла, какое это счастье и радость быть беременной от любимого человека. С Юленькой и Сашенькой я такого не испытывала. Первый раз добавлялся страх, а  второй...  нет, такого не было.  Было все как-то буднично.  А сейчас праздник.  Как жалко, что прочувствовать  это,  дано только женщине. Одной. Это чувство она не может разделить с мужчиной. Ты прости меня, пожалуйста...

            - За что, Оленька?!

            - За то, что я все решила сама,  одна.

            Ольга помолчала секунду.

            - Я знаю, твоя порядочность заставила бы тебя мучиться, твоя совесть постоянно бы твердила тебе: ты обязан, ты должен, ты в ответе за...

            Ольга вздохнула.

            - А теперь он только мой.

            Она замолчала, продолжая  гладить пальцами руку Никиты. Так они сидели  молча несколько минут.

            Ольга медленно убрала свою  руку с руки Никиты.

            - Оля, ты понимаешь...  - начал было Никита.

            - Не надо. Я все понимаю. Ты прав, нам пора. Поставь  Прэсли, пожалуйста.  "Love my tender”.

            Никита вставил кассету в магнитолу. Прикоснувшись к клавише, он на секунду  задумался, как  будто хотел что-то сказать. Так, ничего не сказав, нажал на нее, и  машину заполнил неповторимый   голос  Элвиса.

            Ольга поправила волосы.

            - Включи свет, - попросила она Никиту. Взяла с заднего сидения сумочку. Подкрасила губы, спрятала помаду, зеркальце, достала пачку сигарет, зажигалку и протянула Никите.

            - Возьми.  Сувенир на память.

            Никита с недоумением посмотрел на Ольгу.

            - Ты так говоришь, как будто....

            - Да нет, ты меня не так понял. Просто  я решила, что последнюю сигарету выкурю в тот день, когда расскажу тебе.  И с тем и с другим нельзя было долго тянуть. И вот день настал.

            - Ты решила бросить курить?

            - Да, Никитушка, да! Я бросила курить, я больше не пью шампанское и вообще скоро стану толстой и некрасивой. Ты же ведь не любишь толстых?!!

            - Оленька, ты будешь прекрасна - женщина в это время очень красива...

            Никита говорил правильные слова и был противен сам себе.

Когда кто-либо с восторгом рассуждал о красоте беременной женщины, он соглашался, имея в виду высокую миссию материнства, продолжения рода человеческого. Он был внимателен к беременным женщинам на улице, в транспорте, но куда приятней было перевести взгляд на стройную, изящную, длинноногую... Никита представил Ольгу с большим  животом, идущую размеренной походкой, и невольно вспомнил тот день, когда увидел Ольгу впервые.

***

Он улетал в командировку в Москву.  Еще в городе, выйдя из трамвая и идя к остановке автобуса-экспресса в аэропорт, Никита окинул взглядом очередь, прикидывая, сможет ли  он уехать на ближайшем автобусе  и занять свое любимое место - справа по ходу, в третьем ряду. Вдруг его взгляд задержался на стройной, со вкусом одетой женщине.  Никита любил выделять из толпы красивых женщин. Сердце всегда приятно щемило от несбыточности мимолетных надежд. Вот и сейчас, встав в конец очереди, Никита видел впереди аккуратно уложенные волосы. Была видна только ее голова, да и та временами исчезала за стоящими  между ними людьми. Никита достал  сигарету, закурил.  Он понял, что хочет и должен увидеть  эту женщину вблизи. Дождался, пока за ним заняли очередь, и медленно пошел к висевшему  напротив места посадки в автобус расписанию. Подошел  и  стал внимательно изучать часы и минуты отправления.

            Высокий, стройный, в прекрасно сшитом костюме, он частенько ловил на себе женские взгляды и сейчас, стоя  спиной к очереди, хотел, чтобы на него  обратила внимание эта женщина.

            Никита читал расписание и курил с достоинством делового человека, знающего цену каждой  минуте, но, вынужденного ждать, и философски  относящегося к этой неизбежной трате времени. Решив, что, если она его заметила, то эффект произведен, Никита медленно повернулся и… встретил взгляд элегантной незнакомки. Никита почувствовал, что краснеет и перевел свой, как ему казалось, безразличный взгляд на другие лица, продолжая боковым зрением рассматривать ее, и медленно пошел обратно.

Вскоре подошел автобус, началась посадка. Никита с беспокойством подумал о том, что в этом автобусе могут оказаться  занятыми все места. Завидуя тому, кого эта женщина провожает или едет  встречать, он вдруг ощутил  острое желание  ехать с ней в одном автобусе, понимая, что это бессмысленно  Никита даже попытался загадать: если он поедет с этим автобусом, то...  А  что  "то”, он не знал.  Но его влекло, влекло к этой женщине. Ему хотелось пусть ненадолго, на расстоянии, но быть возле нее, видеть ее.

            Продвигаясь медленно вдоль автобуса, Никита не поглядывал в окна. Уже сидящие  в автобусе смотрели, а может быть, это просто казалось Никите, с некоторым превосходством  на тех, кто еще не вошел, а у стоящих на асфальте было какое-то робко-стеснительное  выражение глаз. Никите очень хотелось посмотреть в окно, насколько заполнен  автобус, но он сдержал себя, продолжая медленно двигаться с тем же независимым видом.

            Вот уже дверь, вот Никита поднимается на первую ступеньку,  вторую...   У него вдруг  учащенно забилось сердце: неужели именно сейчас шофер, глянув в салон,  скажет равнодушным голосом: "Мест больше нет! 

            Никита поднялся в автобус и остановился - возникла заминка - проход был заставлен чемоданами уже сидящих людей, и вновь вошедшим приходилось с трудом  проходить боком. Те, кто уже занял места, или непринужденно беседовали, или махали в окно рукой, с кем-то прощаясь, или, откинувшись на спинку кресла,  рассматривали  пробирающихся  по проходу  пассажиров.

            Никита бросил взгляд в салон,  и сердце приятно встрепенулось:  она  сидела одна в третьем ряду справа по ходу автобуса. Кругом все места были заняты, и люди проходили мимо. Одни,  очевидно, думали, что место занято и стеснялись спросить, а другим сесть рядом с такой женщиной мешала робость.

            Никита медленно приближался к свободному креслу и боялся только одного:  чтобы кто-нибудь из идущих впереди не занял это место.  Но все проходили мимо.

            Никита поравнялся с пустым креслом:

            -Простите, здесь свободно? - " Неужели сейчас скажет "занято”?” - мелькнула мысль.

            -Да, - сказала  незнакомка, посмотрев на Никиту взглядом знающей себе цену женщины, но без тени кокетства. - Пожалуйста!

            И опять повернула голову к окну. Никита сел, устроился поудобнее.  По проходу  пробирались последние пассажиры.  "Еду в этом  автобусе, сижу рядом с ней, ну и что?” - "Ну и все!!” -  с усмешкой ответил внутренний голос.

            В салон вошла кондуктор.

            - Готовьте по сорок копеек, за багаж двадцать.

            Никита достал из кармана бумажник. Хотел взять сорок копеек, но потом достал рубль. Мелькнула мысль:  когда подойдет кондуктор,  сказать:  "Два!”.

Но  это отдавало двусмысленностью.

            Вот кондуктор подошла к ним, протянула руку, взяла у Никиты рубль, быстро спросила:

            - Два, один?

            Но, заметив в руке у соседки приготовленные деньги, оторвала один билет и дала Никите сдачу, а он только и успел проговорить:

            - Один...

            С профессионально  скрытым недовольством кондуктор сдала сдачу с  двадцатипятирублевой  купюры соседке Никиты и пошла дальше, с трудом протискивая свое грузное тело по проходу.

            Через пять минут, расписавшись в  путевом листе водителя и пожелав ему  счастливого пути, она вышла.

            Автобус плавно тронулся, большой, кажущийся неповоротливым на узких городских улицах - он был создан для просторных  автострад.    

             Никита любил этот момент, когда автобус отъезжал от  Аэроагентства и шел по улицам города - это было начало пути.

            Он взглянул в окно, как будто его что-то заинтересовало. На самом деле он хотел посмотреть на нее.

            Она сидела, откинувшись на спинку кресла, положив голову на подголовник, закрыв глаза. Никита позволил поэтому  себе  рассмотреть ее внимательней.

            В профиль она была еще красивей. Высокий лоб, правильная форма носа, пухлые губы, острый подбородок. Поразила Никиту ее кожа - матовая, гладкая, бархатистая. Вот она чуть-чуть приоткрыла губы и розовым язычком провела по верхней губе. Открыла глаза и посмотрела в окно.  Никита тут же отвел взгляд от ее лица и стал смотреть вперед на дорогу. Он скосил  глаза и увидел колени, которые  не могла закрыть бывшая в моде тогда короткая юбка.  Воровато скользнул  взглядом ниже - стройная нога, туфли на высоком каблуке. Все нравилось Никите в этой женщине.  Как одета, как причесана, как сидит даже. Никита закрыл глаза и пытался придумать какой-нибудь повод, чтобы заговорить. Приемлемый вариант было найти нелегко. Никите шестое чувство подсказало, что его соседка умна, и поэтому в результате "стандартного”  начала  можно было получить такой ответ,  что хоть из автобуса выскакивай на ходу,  или  молча сиди, сгорая от стыда. Никита решил довольствоваться малым - тем,  что он сидит рядом.

            Сорок минут дороги  пролетели  незаметно - вот уже и аэропорт.

            Никита медленно продвигался к выходу, зная, что она идет следом за ним.

Он сошел на асфальт, обернулся и молча протянул левую руку, предлагая  помощь своей спутнице. Она положила правую руку на ладонь Никиты,  слегка опираясь на нее. Мельком, с удивлением и интересом, как показалось ему, она глянула на него и вежливо - холодным тоном произнесла:

            - Благодарю...

            Никита тоже вежливо, но более тепло ответил:

            - Не за что.

            Попрощался кивком головы и пошел в здание аэропорта.

            Никита любил вокзалы и аэропорты, последние даже больше, так как публика здесь немного, но отличалась  от вокзальной. Медленно прошел он вдоль стоек регистрации.  К  некоторым тянулись  длинные очереди, которые приходилось обходить.  Везде, где только можно, да и где нельзя тоже, сидели люди. Кресла, диваны -  все было занято.  Сидели на радиаторах отопления, на ступеньках  лестниц,  оставив небольшое пространство для прохода. Никита поднялся на второй этаж.  Там было то же самое.  В  буфетах,  в кафе  длинные очереди, жарко, душно. Никита посмотрел вниз на зал первого этажа - люди,  люди,  люди...

            Как в калейдоскопе, постоянно менялась пестрая  картина. Никита задержался около перил. Стоял,  смотрел на этот людской водоворот,  который  подхватывал входящих и нес по залу, растворяя в  толпе. Ему  очень хотелось увидеть  еще раз незнакомку.  Он внимательно всматривался в снующих  внизу людей, но ее нигде не было.  " Надо было все-таки попытаться заговорить...” - ругал себя Никита, понимая, что больше уже никогда не встретится с этой  женщиной.

            Лавируя среди сидящих на ступеньках, он спустился  и вышел наружу.  Приятная прохлада заставила вздохнуть полной грудью. Никита медленно пошел по площади  вдоль здания  аэровокзала. Остановился.  Закурил. Посмотрел на часы  здания аэропорта, потом на свои. Со стороны  в таких  случаях обычно кажется, что человек проверяет наручные часы, но Никита не доверял именно стенным - его ходили  безупречно.

            До начала регистрации  оставалось двадцать минут. Никита медленно,  гуляющим шагом пошел к входу  в аэропорт. Опаздывать он не любил. Погуляв еще немного, он вошел в здание.

            Время шло. Объявления о начале регистрации не  было.  Все больше раздражаясь, Никита стал проталкиваться к справочному.  С  трудом отыскав в толпе последнего, встал в очередь. Стоять пришлось долго.  Подойдя к окошку, Никита спросил:

            - Регистрация рейса на Москву?

            В справочных, особенно при большом скоплении народа, Никита отбрасывал всякие - " девушка, скажите,  пожалуйста,  когда будет...”,  - понимая,  что  в данном  случае необходим язык телеграммы.

            - Вылет откладывается  неприбытием самолета, -  ответил искаженный  маленьким динамиком  голос.

            Никита поблагодарил кивком головы  и стал пробираться через толпу.  В этот  момент он услышал сзади вопрос, который, как ему показалось,  был  обращен  к  нему.

            - Простите, Вы летите в Москву? - произнес женский голос.

            Никита обернулся, чтобы ответить  "да”  и  заодно узнать,   почему кого-то еще кроме него волнует его полет в Москву,  и   замер - это была она.

            - Вы?! - произнесла незнакомка  тихо,  удивленная не меньше его.

            Никита мягко улыбнулся.

            - Да, это я, и я лечу в Москву.

            - Простите, у меня к  Вам будет просьба...

            - Извините,  что перебиваю Вас,  давайте выберемся из этой сутолоки на свежий воздух, и там я не только охотно выслушаю Вашу просьбу, но  и заранее обещаю выполнить,  если это в моих силах. Идет? -  улыбнулся Никита.

            - Хорошо, -  ответила она улыбкой на улыбку.

            Никита начал пробираться к выходу, что было нелегко. Время от времени он  оборачивался, проверяя, не отстала ли она.  Был момент,  когда  он увидел, что толпа за ним  сомкнулась, и ей не удается преодолеть людской поток.  На лице у нее  промелькнула почти детская растерянность.  Никита,  аккуратно лавируя плечом,  вернулся, взял за руку, как ребенка.

            - Не отставайте...

            И пошел к выходу.  Он ощущал тепло ее руки и был счастлив!  Мог ли он даже мечтать об этом еще совсем недавно, в автобусе?!! Он выполнит  любую ее просьбу! Сейчас он был готов ради нее на все. Попроси она и, как ему казалось, он готов даже  угнать самолет. ( Правда, желательно с ней!).

            -Ну, вот мы и на воле, я слушаю Вас, - сказал Никита, когда они вышли из аэровокзала. - Да, простите, я не успел   представиться, - Никита Андреевич.

            - Ольга Аркадьевна.

            - Очень приятно! - произнес Никита, стараясь скрыть в голосе, насколько ему приятно.

            - Мне тоже, Никита Андреевич, - сказала Ольга.

            - Итак, какая у Вас ко мне просьба?

            Ольга открыла сумочку, достала небольшой, аккуратно перевязанный капроновым шнуром пакет.

            - У моей подруги в Москве  украли все документы. Здесь справки, копии,  дубликаты - она раньше жила здесь. Я хотела подойти к регистрации на московский рейс и попросить кого-нибудь  передать ей этот пакет. Вас не затруднит  это сделать?

            - Давайте Ваш пакет, доставлю в целости и сохранности. Да, но как я узнаю  Вашу подругу?

            - Она уже должна быть в аэропорту.  Мы с ней договорились, что тот,  кто привезет пакет, будет держать его в руке, а она подойдет и представится. Зовут ее Елена Петровна. Запомните?

            - Конечно.  Ну, а если по какой-нибудь причине,  она не сможет меня встретить?  Я буду в Москве дней десять. Место в гостинице забронировано, но застать  там меня  будет нелегко - много друзей. У Елены Петровны есть телефон?

            - Да, конечно, но мне очень неловко доставлять Вам столько хлопот.

            - Документы - это не плитка шоколада,  а разминуться в столице можно очень даже легко. Давайте телефон, - Никита достал записную книжку, авторучку.

            Ольга продиктовала ему московский номер. Никита уже собрался закрывать книжку, как вдруг подумал: а если он все-таки не сможет передать документы, то как быть с ними в таком случае?  Это была, если так можно выразиться, официальная версия. А неофициальная - ему хотелось еще встретиться  с Ольгой Аркадьевной. Ну, если не встретиться, то хотя бы поговорить по телефону.

            Когда Никита изложил ей официальную версию,  она улыбнулась:

            - Вариант маловероятный, но давайте учтем и его.

• 2011 Январь